Лебединая песня реконструктора: Одежда для девочек 1830-1900 гг: Подлинники. Выдержки из книг.

Одежда девочек мало изменялась в пользу именно детского направления до начала ХХ века. Их надевали как маленьких барышень с 5-ти лет по моде взрослых дам, заставляя носить и лифы с утяжкой и кринолинчики и даже корсеты с турнюрами с одним отличием: сами платьица были короче, чем у взрослых. Фартуки из белого муслина, клетчатой или полосатой материи, черного шелка или сатина были неотъемлемой частью наряда девочки в течении всего 19 века, хотя и их так же носили и мальчики.

Длинные волосы, зачесанные гладко назад под обод или повязку, были типичной прической, иногда им заплетали косы, а еще реже - коротко стригли. Изобилие отделки на женских платьях коснулось и одежды девочек. Девочки носили хлопчатобумажные или шерстяные чулки. Ботинки с резиновыми вставками, на пуговицах были основной обувью для детей до 1880-х годов, когда в моду вошли туфли на пуговичках или шнурках...

"...Приглашены в гости! Какое огромное, редкое счастье! Знакомых было немного, детям редко приходилось бывать в гостях, и даже Коля зарделся от радости, надевая пунцовую рубашечку поверх бархатных шаровар. Лида под собой земли не чувствовала. Ей казалось, что все должны радоваться с нею. - Матрена, голубушка! ты знаешь, мы ведь в гости едем! - влетела она в детскую. - Как не знать...Юбки-то небось мне гладить пришлось! - сердито отозвалась Матрена. "Какая она сердитая всегда", - подумала Лида и очень обрадовалась, когда одевать явилась Аксюша. - Аксюша! мы платья наденем белые? - Белые. - Любимые, Аксюша? - Любимые. Они самые.

...Аксюша подняла на руки белое платьице и готовилась набросить его через голову Лиде, но Лида вдруг прыгнула ей на шею, прямо на белое платье. - Аксюша, милая! я тебе из гостей гостинчики принесу! - Не надо мне твоего гостинчика, рассердилась Аксюша. - У, шалунья! Все платье измяла! Постоишь ли смирно?.....Аксюша застегнула последнюю пуговку, обдернула, обтряхнула, обдула со всех сторон. Лида подумала, что нет лучше и наряднее её с Любой, когда в белом батистовом платье, в синих лентах, проходила мимо зеркала в зале показаться в спальную тете..." - из сборника "Из детской жизни", автор А.И.Мамонтова, 1878 год.

"...Тетя посмотрела на руки девочек и сказала:

- Да, руки у них не первой чистоты, но они славные девочки, и тетя погладила девочек по голове...

Соня стояла на крыльце и смотрела на девочек. Девочки стояли на крыльце и смотрели на Соню.

- Почему вы босиком? - спросила Соня. - Мне не позволяют ходить босиком. Можно ножку наколоть. Вы разве не наколите ножку?

Оничка посмотрела на свои босые ножки и ничего не сказала.

Соня опять сказала:

- Почему эта девочка в одной рубашке? Это нехорошо. Стыдно ходить без платья.

Девочки молчали.

Пришла тетя и принесла кошолку, деньги и лоскуточки. Девочки взяли все и, ни слова не говоря, пошли. Соня глядела им вслед.

- Тетя, - спросила она, - что, эти девочки немые? Почему они ничего не говорят?? Или они глупенькие?

- Нет, - сказала тетя, - они вовсе не глупенькие. Они тебя боятся. Они никогда не видели таких девочек, как ты, беленьких и чистеньких, нарядных барышень.

- А почему они босые? Почему Маша в рубашке? Разве няня на нее не надела платьице? Ведь стыдно ходить в одной рубашке.

- Ах, Соня, - сказала тетя Маруся и вздохнула. - У бедной девочки нет ни няни, ни платья, ни башмаков. Поэтому она ходит в одной рубашке и босая.

Соня посмотрела на тетю с изумлением и даже не поверила ей, - так странно было думать, что есть дети, у которых нет ни башмаков, ни платья, ни няни. У каждого ребенка должна быть няня. Как же без няни? Кто же будет класть в кроватку вечером, поутру одевать и умывать? С кем же дети будут гулять, если нет няни? Все это было очень странно. Соня задумалась..."

- "Два мирка", автор Бостром А.Л., 1906 год.

"...Мать моя рассказывала, что когда я была маленькая, я очень не любила обуваться и каждый день упорно сбрасывала с себя чулки и башмаки, предпочитала шлепать босиком... И как это ни странно - с самого детства меня неприятно раздражали яркие цвета в платьях. Эта антипатия к ярким цветам у меня осталась на всю жизнь...

...Я с завистью смотрела на одежду моих братьев, и в особенности мне нравилась Лялина голубая рубашка, обшитая серебряным позументом, бархатная черная поддевка-безрукавка с золочеными бубенчиками, такие же шаровары и сапожки с красными отворотами. Костюм этот казался мне красивее всего на свете.

Наконец, я помню, что мне удалось выпросить у Ляли его хотя бы старую малиновую канаусовую рубашку и все остальные принадлежности. Вероятно, и мама дала на это разрешение, потому что я помню себя довольно долгое время ( как мне говорили потом, несколько недель) одетой мальчиком.

...Но вот наступил день моего рождения: мне минуло 5 лет...Очень хорошо помню, что утром, проснувшись, я с изумлением вижу на своем стульчике, куда я обыкновенно, раздеваясь, очень аккуратно складывала свою одежду, - теперь вижу разложенное новое пышное розовое платье с оборками, обшитыми узкими черными бархотками.

Помню, как я, страшно рассердившись, с негодованием сбрасываю его на пол, а за ним и накрахмаленную с кружевами белую юбку и противный кринолин, в который меня не так давно облекли и который я искренно всегда ненавидела. Вскочив с постели, я ищу по комнате мой любимый костюм мальчика, но нигде не найдя его, с ожесточением топчу ногами платье и юбки и потом, забрав все это в кучу и открыв дверь в столовую, где уже сидели и пили чай взрослые, бросаю весь этот ком к ним, молча захлебываясь от слез и жгучей обиды. И потом сейчас же, кинувшись назад и прыгнув в постель, закутываюсь и закрываюсь с головой одеялом, чтобы не показывать своих слез.

Поступок мой приводит всех в негодование...

...Помню себя сидящей на постели и тихо плачущей, не зная, что предпринять, и вот входит тетя Варя и подает мне мое самое старенькое, песочного цвета, платьице, о существовании которого я за это время уже забыла. Тетка, прочитав мне суровым, ворчливым голосом краткое нравоучение, оставляет его мне и уходит.

Я очень рада такому разрешению вопроса и поспешно одеваюсь, напяливая ставший уже слишком коротким и узким капотик с рукавами по локоть и подолом выше колен. - "Ну, и пусть, не беда" - утешаю я себя: - мне все равно".

Мать-таки выдержала характер и, действительно, лишила меня в этот день и подарков и угощений..."

- так описывает свое детство А.К. Чертакова в "Воспоминаниях из моего детства", 1909 г.

"...Многие девочки уже решили наперед как они проведут не только выпускной, но и всю последующую неделю. Знали даже , какие им сделают платья, из какой материи, с какими лентами и кружевами, и рассуждали об этом, волнуясь, как истинные женщины.

Анна Петровна показывала Женичке и кисею, и ленты, купленные для Женичкиного "выпускного" белого платья, показывала ей даже ту модную картинку, по фасону которой должны были его сшить.

Женичка была в восторге и от кружев, и от лент, а главное от прелестной модной картинки, на которой изображенная хорошенькая белокурая девушка, стоявшая в Женичкином платье, по какой-то странной случайности замечательно походила и лицом на Женичку. Это сходство заметила не только Женичка, но и Анна Петровна и все её подруги.

Все это ужасно занимало и радовало Женичку, и в душе она решила спрятать на память милый журнал, по которому ей сшили её первое "настоящее" платье..."

- "Вне жизни; Уголки театрального мирка", Крестовская М. В., 1904 год.

"Было около семи часов, когда Настюшка, разбуженная грохотом дворника, старалась сообразить, время ли ей вставать, чтобы не опоздать в школу...

...С прической было покончено...

...Затем она накинула сильно полинявшее, но довольно чистое ситцевое платье. Платье подарила ей барышня, жившая с нею в одном доме. Барышня бал старше Настюшки и платье пришлось подшить; подшивала сама Настюшка и подшила так неровно, что оно опускалось на ноги какими-то фестонами. Фасон платья был довольно замысловатый, застегивалось оно назади, и Настюшке удалось застегнуть только две нижние пуговицы, выше руки не хватали, и платье осталось застегнутым.

Когда платье было надето, девочка вытащила из-под матраца чулки. Подвязала их веревочками, потом полезла под кровать и вытащила оттуда башмаки. Башмаки были старые, со стоптанными каблуками и лопнувшей резинкой, на одном из них была кроме того громадная дырка. Настюшка долго провозилась с башмаками, надевала разорванный башмак то на одну, то на другую ногу, но, убедившись, что вес одинаково плохо, быстро обулась и принялась завязывать книжки и грифельную доску в красный ситцевый платок. Потом из-под тряпья она вытащила драповое пальто, которым покрывалась ночью и желтый ситцевый платок. Надела пальто, обвязала голову платком и, захватив узелок, направилась к дверям..."

- "Настюшкин день", Манасеина Н.И., 1904 год.

"...- А ты что тут делаешь одна? - послышался за спиной Лизы знакомый голос.

Девочка живо обернулась и увидела добродушно улыбающееся лицо директора.

- Пойдем-ка за мною, - сказал он, - только постой немного, тебе надо чуточку переодеться, - и, подняв голову кверху, он начал кричать, приложив руку в виде трубочки к губам: - Мальвина Петровна, Мальвина Петровна, сойдите на сцену, возьмите девочку, переоденьте её во что-нибудь светлое и приведите ко мне в директорскую ложу.

- Слушаюсь, Павел Иванович, - послышалось в ответ откуда-то сверху...

...В маленькой уютной комнатке второго этажа, куда Лиза попала по той же лестнице и через тот же висячий балкончик, стояло большое зеркало перед туалетным столиком, диван и рукомойник. Старушка велела Лизе сбросить свое старенькое, заплатанное во многих местах, платье и сапоги и, порывшись в большой корзине, помещавшейся в углу уборной, вынула оттуда прехорошенькое белое тюлевое платьице с голубыми бантами на плечах и широкой лентой вместо пояса.

- Вот надень, девочка, это тебе в пору, и вот эти туфельки, - продолжала она, подавая Лизе маленькие , голубые с блестящими пряжками нарядные полусапожки.

Девочка, одевавшаяся более чем скромно у матери, тихо ахнула при виде этого нарядного костюма. А когда, при помощи старушки Лиза, одетая в новое платье, подошла к зеркалу, то показалась себе такой блестящей и красивой, что даже усомнилась, она ли эта хорошенькая и нарядная, как бабочка, девочка..."

- "Лизочкино счастье", Чарская Л. А. , 1906 год.

В начале ХХ века спрос на удобные и легко стирающиеся фасоны детской одежды вместе с более высокими стандартами гигиены в результате привели к тому, что детская одежда стала более практичной и комфортабельной. К тому же Первая мировая война вынудила женщин шить платья детям самостоятельно...

Реформа, произошедшая в одежде в XIX веке , казалось, вновь ожила в начале века ХХ , особенно в девичьей одежде; неплотно прилегающие к телу платья из мягких натуральных тканей свободно лежали от плеч до голени, привыкали носить джемпера или сарафаны , поверх них, где последние были украшены вышивкой, отражавшей моду на прикладное исскуство и национальный стиль. Для защиты платьев надевались настоящие фартуки, ка к викторианские времена.

Выходные платья девочек с оброками и воланами из шелка , тафты или муслина в начале ХХ века достигали щиколотки, а затем к 1920-м годам, голени или колена; поверх их носили обычно бархатные накидки с шелковой подкладкой.

Модно было, чтобы мама и дочка надевали одинаковые платья, особенно в Америке в 1920-ые...